УДАРНИКИ ИНТЕГРАЦИИ И АДАПТАЦИИ
Новое социологическое исследование Берлинского института народонаселения и развития доказывает: интеграция переселенцев из бывшего Союза осуществляется в Германии на порядок успешнее, чем у турок. Причем происходит это независимо от поколений.
2015-02-17
17.02.2015
Новое социологическое исследование Берлинского института народонаселения и развития доказывает: интеграция переселенцев из бывшего Союза осуществляется в Германии на порядок успешнее, чем у турок. Причем происходит это независимо от поколений.
Итоги исследования немало удивили федерального канцлера Германии Ангелу Меркель
«Катастрофой» назвал результат обнародованного недавно исследования «Неиспользованные потенциалы» председатель Турецкой общины Германии Кенан Колат. «Скандальным свидетельством провальной интеграционной политики» – профессор-исламовед Бекир Албога. Как пишет «Русская Германия», «катастрофичность» и «скандальность» случившегося – с точки зрения досель существовавших стереотипов – очевидна. Во-первых, на основании глубоко научных критериев, числом двадцать штук, удалось доказать: представители турецкой диаспоры с большим отрывом отстают от других постоянно проживающих в Германии мигрантов касательно интеграции, ассимиляции, адаптации – как ни назови слияние с коренным социумом. Во-вторых: оказывается, немцы-переселенцы из стран-наследниц Советского Союза по этой самой интеграции на голову опережают остальных (за исключением граждан Евросоюза) иностранцев. Полностью опровергая прежние данные об асоциальности и безграмотности «аусзидлеров». У 30% турецкого населения Федеративной Республики нет документа о школьном образовании. И речь в данном случае о трети всей диаспоры, а не только о стариках, полвека назад приехавших из деревень Восточной Анатолии поднимать экономику Германии. Безработица у турок превышает средненемецкую более чем вдвое, квота неработающих женщин – в восемь раз. 93% браков заключаются внутри диаспоры. Совершенно другие цифры предлагают для характеристики переселенцев: всего 3% не окончили школу, 28% имеют дипломы о высшем образовании, лишь 20% женщин избирают «карьеру» домохозяйки (как и коренные жительницы стран Евросоюза), практически все без исключения дети учатся, а девочки вдвое чаще мальчиков – в гимназиях. «Выходцы из Советского Союза приезжают к нам, уже имея хорошее образование, и воспитывают своих детей так, чтобы привить стремление учиться и им. В этом – залог успешной адаптации в социуме и на германском рынке труда», – считает глава исследования Райнер Клингхольц. К тому же, подчеркивает социолог, у переселенцев налицо «повышенная готовность к интеграции». Примером ее, в частности, является распространенность браков с коренными жителями: аусзидлеры второго поколения создают такие «смешанные» союзы в 67% случаев. Совсем недавно, в ноябре 2008 года, федеральный канцлер и правительственная уполномоченная по вопросам миграции заявляли о «почти полном» успехе Национального интеграционного плана. Сегодня они ненамного отступают от прошлых показаний, оставляя в качестве основного компонент «почти». «Почти откровением» назвала Мария Бемер вывод ученых из Берлинского института о том, что «мигранты в Германии в общем и целом хуже образованы, чем коренное население, чаще не имеют работы и практически не принимают участия в общественной жизни страны». «Все мы испытали почти шок», – признает Ангела Меркель, но тут же призывает отнестись к негативной информации как к «стимулу для развития интеграционных программ». «Нам дорог каждый житель страны, – подчеркивает глава правительства. – Мы не можем позволить себе оставить без внимания ни один настоящий или будущий талант». Правительственное внимание, конечно, дорогого стоит. Важно, однако, то, что, как утверждает Райнер Клингхольц, значительная часть иностранцев «активно и сознательно противится интеграции, и тут вряд ли помогут самые дорогостоящие правительственные программы». Кроме 2,81 млн турок, половина которых родилась в Германии, к подобным «борцам за самоопределение» социолог относит выходцев из африканских и ближневосточных стран и граждан бывшей Югославии. Профессор Бекир Албога так объясняет данное явление: «У представителей этих диаспор, в силу национальных и религиозных традиций, сильно выражена так называемая иллюзия возвращения. Они поколениями могут жить вдалеке от родины и продолжать неосознанно верить, что когда-нибудь обязательно отправятся в обратный путь. Они не видят необходимости в интеграции и создают параллельные миры». Последнее заявление должно, по идее, по-настоящему напугать политиков, твердящих о «почти успехе» Национального интеграционного плана и упорно не замечающих очевидного – того, что если люди не хотят жить в социуме, то они и не будут этого делать, сколько ни вкладывай в интеграционные курсы.
Зато у переселенцев все в порядке. По крайней мере, согласно статистике, авторы которой, по всей видимости, не сталкивались в реальной жизни с параллельными мирами русскоязычных берлинских или дюссельдорфских кварталов. Впрочем, «Неиспользованные потенциалы» – это лишь первое исследование, включившее в миграционную статистику выходцев из бывшего СССР, и в будущем, возможно, станет более дифференцированным. Зато уже теперь социологи вынуждены признать: «русская» диаспора с ее четырьмя миллионами человек на сегодняшний день – самая крупная в Германии.
// Итоги исследования немало удивили федерального канцлера Германии Ангелу Меркель
